— Тамара, ты что? Что с тобой, спрашиваю?
-Ничего, — женщина отвернулась к окну.
Фото моё
Мать поставила с громким стуком чайник на плиту, швыркнула спичкой, загорелось пламя, всё так громко, всё било Тому по ушам.
-Что случилось? Будто на панихиде сидишь.
-Меня Фёдор бросил, — сказала ровным голосом, не поворачивая головы.
-Пффф, а я тебе говорила, я Тамара говорила, — мать враз засуетилась, забегала бестолково по кухне, то вытирая, то опять моя руки, — нет же, ты самая умная, думаешь мать плохому научит, вооот, вооот, мотай теперь сопли на кулак, бестолковая.
Тома сидела, тихонько раскачиваясь на стуле, глаза её были полуприкрыты, слёз не было, было отчаяние.
Она будто находилась на необитаемом острове и смотрела вслед уходящему паруснику, единственному, больше не будет в её жизни ни кораблей, ни даже лодок, так и останется всю жизнь одна, на выжженном солнцем песке, на необитаемом острове.
-Хорошо хоть детей не додумалась ему родить, а то бы сейчас мыкалась, — причитала мать.
Тома будто во сне повернула тяжёлую голову в сторону матери.
-Детееей, говоришь. А он и ушёл поэтому, что не могу дитё родить, понимаешь? Он же мужик, живой человек…ему дети нужны, а я.…я.…не могу этого ему дать, мама…
Знаешь, не все такие как ты…Есть люди, у которых дети запланировано, по любви заводятся, вот и я хотела такой быть, мама…
-Не говори ерунду, Тамара, — привычным, командным голосом начала мать, — у тебя вся жизнь в твоих руках, что хочешь, то и делаешь, куда хочешь, туда и идёшь или едешь.
Хочешь спишь в выходной, а не бежишь на кухню, готовить еду, не делаешь в школу и садик идиотские поделки, не бегаешь по дурацким утренникам, не переживаешь за двойки и не ломаешь голову поступит твой балбес или нет.
-Мама…это ты этого не хотела, да тебе пришлось…А я мечтала, слышишь, я мечтала о ребёнке, о детях…
-Бред, — пристукнула мать ладонью по столу, — не может нормальный человек о таком мечтать!
-Иногда мне кажется, мама, это ты ненормальная, да-да, это ты какая-то бездушная, ты же как пустыня, вся выжжена.
-Ну-ну, давай ещё меня обвини в том, что ты не смогла своему разлюбезному кобелю нарожать кучу сопливых вы…
-Замолчи, — взвизгнула Тома и подскочила, мать неожиданно села на стул, Тома за все свои почти сорок лет никогда не позволяла себе такого обращения с матерью, — замолчи, мама.
Если бы не ты…
-Что, если бы не я? Что? — мать смотрела на Тому снизу вверх, немного испугавшись, это было заметно.
Тома даже почувствовала уверенность в своих силах, но мать быстро взяла себя в руки, — коришь меня что не дала тебе сломать жизнь свою?
Что не дала загубить карьеру, дала возможность жить полноценно, дышать полной грудью?
Конечно, имея всё, теперь можно ненавидеть мать…Подумаешь, мужик сбежал, да пусть катится, нашла о чём переживать.
Собирайся, я сейчас Анне Тимофеевне позвоню и поедем с тобой, в санатории отдохнём, вдвоём хоть с матерью побудешь.
-Нет, — твёрдо ответила Тома, она сама от себя не ожидала, перечить матери? Не сделать по её? Это же очередной бунт со стороны Томы, это очередные упрёки и оскорбления со стороны матери, но… — нет, мама…
Всплывают в памяти картинки.
Томе шестнадцать, и она влюблена…
Он такой, он такоооой!
Все девчонки завидуют Томе, ещё бы, спортсмен, квнщик, просто красавчик, умный, добрый и справедливый, один на весь мир, Витя!
Её Витя.
Он заботится о Томе, приносит ей маленькие шоколадные батончики, провожает до дома, доносит портфель, они вместе везде, а ещё…ещё Витя поцеловал Тому, вот так.
Дома строгая мать, всё делать по распорядку, а Витя…Витя это жизнь, это радость, это счастье…
Он настолько положительный, настолько…что Тома однажды не выдерживает и рассказывает маме, что влюбилась.
А кому ещё рассказать?
Это была Томина роковая ошибка, во всяком случае она сама так считает до сих пор.
Мама работала в госструктуре, навести справки о любом человеке, да раз плюнуть.
-Не смей встречаться с ним, ясно, — через три дня сказала мать Томе.
-Почему, мамочка?
-О будущем не думаешь? Знаешь, что у него сплошь алкаши да зеки в родне? Где у него мать, у твоего Вити драгоценного, не знаешь? А брат старший? Отец? С кем воспитывается твой Виктор? Прежде чем розовые сопли пузырями пускать, надо было узнать всё о человеке.
Увижу вместе, отправлю тебя в деревню глухую, к бабке Ефимье, поняла?
Бабку Ефимью Тома не любила, она была троюродной тёткой матери, злая, скрюченная старуха, жила в покосившейся избушке и ненавидела весь мир.
Она воспитывала Томину мать, но любви к ней тоже не испытывала, всяко обзывала, требовала к себе внимания, когда мать не приезжали с Томой и жутко ненавидела, когда они были рядом.
Тома её очень боялась, но даже это не остановило девочку.
Витя рассказывал про своих неблагополучных родственников Томе, она многое знала про своего любимого, но никогда не думала, что мать заинтересуется так Виктором.
Тома случайно появившийся ребёнок от случайной связи матери на курорте, там мать сказала однажды, лет в пять Томиных, потом ещё пару раз повторила, этого хватило чтобы не задавать вопросов об отце и родственниках.
Этим и оправдывала не проявление эмоций матери по отношению к себе, казалось ей всё равно что там происходит с дочерью.
Главное, что жива- здорова, одета- обута и не голодная.
Конечно, она не послушала маму и как следствие случилась ранняя беременность.
Виктор, он был старше на три года, поступил в институт, написал вдруг скупое, письмо положил в почтовый ящик, что между ними нет ничего общего, он выбирает другой путь в жизни.
Тома ревела, пришлось признаться матери что беременна, та незамедлительно отвела её в больницу.
-Да что ты такая уродилась -то? — шипит мать на бледную Тому, когда она разбудила её ночью вся в крови, открылось кровотечение.
Матери пришлось вызвать скорую и совать врачам денежку, чтобы никто не сказал, что у *** дочка после аборта чуть не умерла.
Тома долго лежала в больнице, всем говорили, что с почками.
Кое- как выкарабкалась, ни о каких детях больше речи и не было.
Затем мать перевели в область, Тома поехала с ней, училась, строила карьеру, о личной жизни забыла.
Вскоре встретила Фёдора, мужчина ухаживал красиво, был скрепя сердце одобрен матерью, вышла замуж, предварительно рассказав, что детей иметь не сможет, тот отмахнулся…
А теперь…
Теперь он ушёл, к той которая сможет родить…
Тома вяло пила чай, который заварила крепкая ещё мать.
Сколько ей лет, задумалась Тома, ну дела… не знать сколько лет собственной матери.
Мать никогда не акцентировала на возрасте своё внимание, семьдесят? Да, семьдесят.
Скоро и я так буду, сидеть в кресле, смотреть какие-то странные каналы по телевизору, презрительно морщится и всех ненавидеть, как мать…как бабка Ефимья…
-Иди ложись, поспишь и всё пройдёт.
-Мама…Мааам…-Тома с детства не называла мать мамой, просто обращалась к ней и всё.
-Чего тебе, — мать не ожидала такого обращения, стояла и смотрела, буравя своими цепкими, острыми глазками дочь.
-Мама, а ты помнишь Витю?
-Какого Витю?
-Ты знаешь…
-Нашла о ком помнить…Сдох где -нибудь под забором.
-Ты же знаешь, что нет, он не такой, мама…
-Конечно не такой, любовь у вас же была, — передразнила мерзким голосом мать, — какая любовь? Выдумали всё люди, нет любви, нет ничего, есть корысть, когда одному что-то надо от другого…
Не такой…
Гордый…
Деньги не взял, а письмо всё же написал, потому что…
-Какие деньги, какое письмо, мама?
-Да всё…отстань…
Тома ходит на работу, живёт вроде бы, ездит каждый день к матери, которая постепенно превращается в бабку Ефимью и всё её не покидает чувство, что жила она как во сне все эти годы.
Начала осторожно искать Виктора, что же, кто ищет, тот всегда найдёт…
Нашла в одной соцсети, стала в режиме инкогнито заходить к нему на страничку.
А они живут в одном городе, оказывается и не спился, и под забором не валяется.
Любуется мужчиной Тома, хорош.
В окружении детей, трое, взрослые уже.
Она рада, что он счастлив.
Тома шла по ТЦ, а навстречу Виктор.
Да, так бывает в жизни, и это не сон.
Как она прошла мимо, словно лом проглотила, в голове шум, вся покраснела, дошла до скамейки и села.
Он появился почти сразу.
-Тома?
Стало стыдно за неухоженные волосы, кое-как завёрнутые в дульку, отсутствие маникюра и макияжа, отчаянно захотелось быть красивой, весёлой и счастливой.
-Да, здравствуйте, а вы?
-Я Виктор, Витя…Сазонов, вы…ты меня не помнишь?
-Отчего же, — волнуется оттого и старается говорить чётко и ровно, — да, я вас помню, — не смело улыбнулась.
Стоят, не знают о чём говорить, вроде и не виделись столько лет, а сказать нечего, чужие люди…
-Пап, вот ты где, — подбежала девчушка лет пятнадцати, — здрасти, пааап, там такие брюки, идём, идём…
-Рад был видеть, Тома…
Врёт, думает женщина, всё врёт…
А вечером он написал в той самой соцсети.
Сначала разговор шёл вяло, а потом разговорились, через неделю Тома уже не представляла себя без этих ночных переписок она немного ожила, начала опять ухаживать за собой.
Пришёл Фёдор, что-то там забрать надо было, залюбовался бывшей женой. Пожаловался на капризную новую, что выносит мозг, что не высыпается, потянулся к Томе.
Оттолкнула, отпрянула.
-Вон ты какая, Томка, нашла что ли кого?
-Тебе -то что?
-Да ты с твоей мамашей вряд ли кого найдёшь, — выпалил зло, — это она меня поймала дурака…
-Что?
-Да то, купила твоя мать меня, а потому сам уже…понравилась ты мне, ты не знала?
-Что за ерунду говоришь, нашёл донну Корлеоне…
-Да твоя мамаша похуже будет, спроси у неё.
-Она против тебя была!
-Угу, знала твой характер, на этом и сыграла, что ты наперекор пойдёшь. Раньше она кавалеров от тебя отпугивала, а тут поняла, что ты хиреешь, чахнешь, ну и нашла меня, сначала так, для здоровья, мол…
-Ты врёшь, уходи…Такая мерзость…
-Я -то уйду, но знай, Томка, я тебя по-настоящему любил и сейчас не прочь…
-Уйди.
Весь вечер сидела, глядя в стол, Виктору даже не отвечала.
Мать…Фёдор, теперь Виктор опять о себе напомнил, а она как дура, опять повелась.
Открой глаза, — корит себя Тома — устал от жены, от быта, дети взрослые, вот и флиртует, а она…Она и повелась, ох глупая. Неужели Фёдор правду сказал? Да нет, врёт, чтобы обидеть побольнее, мать строгая, но не подлая нет…
Он ждал её у выхода с работы.
-Привет, хорошо, что у меня отпуск, смог полдня тут проторчать, что случилось? — Виктор был без цветов, просто стоял и улыбался, — напугала меня, куда исчезла?
Тома только открыла рот чтобы всё высказать, но поняла, что коллеги смотрят с любопытством. Молча пошла за угол, Виктор следом.
Только хотела сказать, а он взял и поцеловал.
-Прости, не сдержался, так рад что ты нашлась. Я знаю, что ты не замужем, прости, я всё знаю.
-Что?
-Твоя мама, она мне рассказала, мы встретились нечаянно. Она попросила прощения, сказала, что ты не простишь если тебе расскажет.
Тома, я её простили понял, она ведь из любви к тебе это сделала. Семейка у меня действительно была…Это я теперь как отец троих детей понимаю.
Тома молчала, её мать из любви? Из любви к Томе что-то могла сделать?
Что?
-То письмо…ты не писал?
Виктор покачал головой.
-Она сказала, что отправит тебя к той бабке, я знаю, как ты её боялась…Твоя мама, она защищала тебя, как умела…Она мне грозила что сделает плохо тебе, я верил, что у тебя жизнь задалась.
-Она сделала меня несчастной, на всю жизнь, понимаешь, — прошептала Тома, — и дело не в том, что нас разлучили, мы могли и сами расстаться, я не могу…
-Я знаю, прости, -он подошёл и обнял плачущую Тому.
-Зачем ты пришёл? Зачем? Покаяться в чём-то? Показать какой хороший?
-Нет, я пришёл тебя в гости пригласить, там Лизка ужин готовит.
-Издеваешься?
-Почему, — спросил удивлённо, — ааа, Лизка — это дочь, я не успел вас познакомить, ты так стремительно ушла.
Мы вдвоём живём, старшие отдельно, сын и дочь, у меня уже внучка есть, Томочка.
-А жена?
-У неё давно другой мужчина, Лизке лет пять было, пожила с матерью и вернулась ко мне, а старшие и не уходили.
Вот так и живём.
Простила ли Тома мать? Вроде бы да.
Мать так и не повинилась, приняла Виктора и его детей, между прочим, стала хорошей бабушкой и прабабушкой.
Тома смотрела как мать возится с маленькой Томуськой и не верит своим глазам, это её мать?
Тома счастлива с Виктором.
А ещё, Лизка зовёт её мам Томой, пусть хоть так, но она услышала это слово, мама…
Простила ли она мать?
Говорит, что да…Всех простила, кто причинял когда-то боль, Тома счастлива наконец-то.
